Оправдываться - значит уже на половину признать себя виновным.
Андрей Белянин
Сегодня я хочу рассказать об одном важном правиле заполнения протокола об административном правонарушении. Применив данное правило лишь однажды, Вы тем самым, сэкономите не одну тысячу рублей Вашего семейного бюджета, а также существенно облегчите процедуру возврата Вашего водительского удостоверения.
Итак, правило звучит следующим образом:
Попробуем вместе разобраться, что это значит, и как применять правило.
Административный процесс значительно отличается от уголовного тем, что в уголовном процессе, раскаявшись и признав свою вину, Вам смягчат наказание.
В административном процессе напротив, признав свою вину , Вы собственноручно подпишите себе тот вид наказания, которое заслуживаете, на основании той статьи, по которой Вас пытаются привлечь.
При рассмотрении административного дела судье лишь будет необходимо с Вами согласиться и внести Ваше признание, в судебный акт.
Судья при рассмотрении административного дела в первую очередь обращает внимание на то, имеются ли Ваши подписи в протоколах (об этом мы подробно говорили в статье " " ), а также на то, что Вы указали в протоколе об административном правонарушении в графе «объяснения».
Большинство водителей дают письменные объяснения, под диктовку сотрудников ГИБДД и тем самым признают свою вину.
К примеру , водителя привлекают по статье управление транспортным средством в алкогольном опьянении. Водитель, в протоколе пишет: «Вину признаю. Выпил сто грамм водки».
Либо водителя привлекают по статье выезд на полосу, предназначенную для встречного движения. Водитель в протоколе указывает: «Задумался. Знак не заметил, поэтому и выехал на полосу встречного движения».
Какое решение должен вынести судья?! Водитель сам признал свою вину. Правосудие свершилось.
Помните, что суд не ставит цель лишить Вас водительского удостоверения. Суд устанавливает истину, виновны Вы или нет в совершенном административном правонарушении. Действительно ли Вы совершили то правонарушение, которое указано в протоколах.
Доказать Вашу вину обязаны сотрудники ГИБДД. Именно они собирают доказательства Вашей виновности.
Одним из Важных принципов справедливого правосудия является принцип состязательности сторон. Одна сторона обвиняет (в нашем случае сотрудники ГИБДД), другая сторона доказывает свою невиновность. Признавая свою вину, Вы существенно облегчаете процесс доказывания вашей виновности, выполняя основную часть работы за сотрудников ДПС.
Знайте, что закон позволяет Вам не признавать свою вину в совершенном административном правонарушении. Данное положение закреплено в статье 1.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, которое звучит следующим образом:
Лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина .
Лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, считается невиновным, пока его вина не будет доказана и установлена вступившим в законную силу постановлением судьи, органа, должностного лица, рассмотревших дело.
Лицо, привлекаемое к административной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность.
Статья 51 Конституции Российской Федерации также закрепляет презумпцию невиновности: Никто не обязан свидетельствовать против себя самого.
Поэтому никогда не оправдывайтесь и не сочиняйте легенды. Будьте спокойны и рассудительны. В протоколах указывайте: вину не признаю. Пусть сотрудники ДПС доказывают Вашу вину, пусть суд устанавливает правду в соответствии с действительностью.
Каждый должен заниматься своим делом.
Ну а мы, запомним главное правило: Водитель! Никогда не признавай свою вину в совершенном административном правонарушении.
На этом всё!
И помните: «Пешком хорошо, на машине - лучше!»
«Признание - царица доказательств», - говорил когда-то советский прокурор Андрей Вышинский. Однако в Верховном суде считают, что признание вины не может служить единственным основанием для вынесения обвинительного приговора. Что думают юристы?
Признание вины не может служить единственным основанием для обвинительного приговора. Так сказано в проекте пленума Верховного суда. Многие в связи с этим вспомнили высказывание «Признание — царица доказательств», которое приписывается советскому прокурору Андрею Вышинскому. Он считается одним из организаторов сталинских репрессий.
Почему сейчас Верховный суд подчеркивает, что признание вины не может служить единственным основанием для обвинительного приговора?
Тамара Морщакова судья Конституционного суда в отставке «Судам погрозили пальцем, чтобы практика опомнилась. Просто Верховный суд ощутил некое общественное, по-моему, уже концентрированное выражаемое неудовольствие тем, что суды у нас только осуждают»
Хотя на практике этот проект пленума Верховного суда ничего не поменяет, считает адвокат Александр Карабанов.
Александр Карабанов адвокат «Проект пленума, в принципе, ничего не меняет в правоприменении, потому что в настоящий момент эти же положения дублируются как в Уголовно-процессуальном кодексе, так и в иных нормативных актах. Когда следователь расследует дело, безусловно, он не может направлять уголовное дело в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения, только основываясь на признательном показании. Прокуратура требует, чтобы любые показания, если даже это показания обвиняемого, конечно же, должны подтверждаться иными источниками доказательств. То есть данный пленум не является новым. Я думаю, что ситуация не поменяется. Может быть, порочная практика была по резонансным делам в СССР. Насколько я знаю, по делу о серийном убийце Чикатило было расстреляно, по-моему, три человека только на основании признания вины, а потом был найден настоящий маньяк. В моей практике таких дел точно не было, потому что все-таки наши следственные органы работают, с точки зрения и личной безопасности, потому что следователь несет персональную уголовную ответственность, если он привлекает невиновного человека к уголовной ответственности»
Как часто обвинительные приговоры бывают вынесены только на основании признания вины?
Роман Воронин управляющий партнер, адвокат, основатель Компании РИ-консалтинг «Такое бывает достаточно часто, но даже если он основывается только на этом, и обвиняемый ее действительно признает, эту вину, а остальные доказательства являются не прямыми, а косвенными, это не противоречит законодательству, не является как-то негуманным, если есть определенный объем косвенных доказательств, а из прямых — только признание вины. Здесь не идет речь о том, что что-то становится более гуманным, менее гуманным. Здесь идет речь о технических аспектах вынесения самих этих приговоров, не более того».
Управляющий партнер адвокатского бюро «Коблев и партнеры» Руслан Коблев считает нынешний пленум вынужденным.
Руслан Коблев управляющий партнер адвокатского бюро «Коблев и партнеры» «Нынешний пленум — вынужденный. То есть Верховный суд понимает, что решения судов необъективны. Мы сейчас встречаем в практике совершенно чудовищные приговоры, в которых описания преступности деяния сводится к двум-трем фразам и напрямую не вытекает из того, что суд установил виновность подсудимого. И самое главное — скоро, я думаю, мы увидим 100% приговоров, выносимых в особом порядке и по досудебному соглашению. К сожалению, это говорит не об идеальной раскрываемости, это говорит о том, что правоохранители научились ломать обвиняемых, подозреваемых на начальных стадиях, и дальше просто никто уже не собирается расследовать объективно уголовные дела, поскольку следователь знает, что раз обвиняемый избрал такой способ защиты, он вынужденно избрал, то в любом случае будет постановлен обвинительный приговор, в том даже случае, когда отсутствует вообще состав или событие преступления. И Верховный суд, конечно, видит эту негативную практику и пытается так ну немножечко лукаво поправить судебную практику».
Также Верховный суд отметил: если дело рассматривается в особом порядке при признании подсудимым вины, и процесс проходит в укороченном виде, то судьи все равно должны убедиться, что предъявленное обвинение является обоснованным.
Наверное, каждый человек когда-либо ссорился с кем-то, и в пылу выяснения отношений, поддаваясь раздражению, обиде, досаде и другим подобным неприятным эмоциям говорил оскорбительные слова оппоненту. И в равной мере большинство из нас со временем начинало испытывать чувство вины за случившееся, потому что мало того, что мы просто чувствуем, что наговорили лишнего, но, более того, сказанное является совершенно несправедливыми обвинениями и оскорблениями. Ощущение раскаяния и желание исправить ситуацию овладевают нами. Но каким образом можно уладить конфликт? Самый простой - попросить прощения. Искренне.
Закрытая дверь
Однако, на пути к столь благому намерению встают опасения и страхи. Самый большой - то, что нас не простят, что вернуть прежние хорошие уже невозможно. Ваши переживания понятны и даже делают Вам честь, ведь они говорят о Вашей скромности. Но не нужно терять надежду на примирение. Если Вы раскаялись в своем поведении, значит, уже постараетесь не повторить больше совершенную ошибку. И раз так, то можете быть уверены, что пусть и не сразу, но заслужите прощение.
Самоуважение
Нередко на перемирие нам мешает идти наше чувство самоуважения и гордость. Даже осознание того факта, что в ссоре виноваты Вы нисколько не облегчает задачу. Наоборот, ощущение собственной ошибки наряду с необходимостью эту ошибку признать не только перед собой - все это не слишком приятно для самомнения. Вам кажется, что Вы выглядите униженной. Но Вы отнюдь неправильно толкуете свои чувства. Вы действительно испытываете досаду, но вовсе не потому, что признаете свою ошибку, а потому, что Вы позволили себе ее допустить. И то, что Вы извиняетесь перед другим человеком, говорит о Вашей силе и настоящем уважении к себе. Поэтому не позволяйте своей слабости и неверному пониманию своих чувств брать верх над уважением и любовью к себе.
Как сказать
Поначалу кажется, что все довольно
просто. Но это не так. Стоп. Не нужно осложнять примирение своими мыслями. Выберите момент, когда тот, с кем Вы , находится в хорошем настроении и начните с ним разговор. Приветливо поздоровайтесь и сразу же извинитесь за случившееся. Скажите, что наговорили глупостей сгоряча, что осознали, что были неправы и искренне хотите помириться. Но не торопите собеседника с решением. Скажите, что не хотите быть в ссоре. Скорее всего, Вас тут же простят, ведь никому не нравится пребывать с кем-то в конфликтной ситуации, особенно с близкими. И раз, Вы признаете свою вину, то чего же дальше дуться.
Иногда имеет смысл подкрепить свое прощение подарком - можно подарить личный подарок, а при наличии возможности и целый бизнес, для того, чтоб у человека в ближайшее время не было времени с вами ссорится. К примеру, для дома или начального бизнеса можно приобрести аппарат прессотерапии, который позволяет выполнять медицинский профессиональный массаж практически не прикладывая собственных каких-либо усилий. С одной стороны прессотерапия полезна для любого человека, особенно при наличии заболеваний сосудистой системы или таком косметическом недуге, как . Любая представительница прекрасного пола будет рада возможности избавиться от целлюлита и иметь личного профессионального массажера в виде прессотерапии.
При наличии желания данный аппарат может служить на благо не только вашей семьи и близких, но и оказывая услуги аппаратного медицинского массажа позволит заработать. Естественно, подобный подарок не только позволит забыть былые разногласия, но и не позволит к ним вернуться - ведь открывающиеся перспективы затмят собой все былые проблемы. Аппараты для прессотерапии доступны для приобретения в профессиональных центрах по продаже оборудования для салонов красоты. О возможности доставки на территорию России на сайте поставщика ничего не сказано, поэтому для получения данного подарка для прошения прощения у близкого человека придется договариться отдельно. Ведь от данного подарка выигрывают все - ваша семья, ваша обиженная супруга и вы сами.
Если же на вас обижена не супруга, то данный вариант прошения прощения следует иметь в виду на будущее.
Если виноваты не Вы
Иногда бывает так, что Вы и не виноваты в ссоре, но она Вас угнетает, и Вы хотели бы как-то исправить положение. Но как тут быть, ведь извиняться должны не Вы. Однако, не стоит спешить с такими выводами. Раз Вас мучает совесть, то, скорее всего Ваша доля вины в ссоре есть, пусть и не столь явная. А потому, Вам нужно сказать оппоненту ту часть извинений, которую он заслуживает. Опять же, не думайте, что унизите этим свое достоинство, наоборот, Вы окажетесь в выигрыше.
Вас не прощают
Если не смотря на все приложенные Вами усилия Вас не прощают - не расстраивайтесь. Взвесьте, насколько такое поведение соответствует Вашей вине, ведь иногда не так уж просто можно забыть обиду. И если Ваши слова или поступки причинили другому человеку сильную боль, то не стоит удивляться его обиде. И здесь Вам поможет только время, которое несколько в памяти сотрет Ваш проступок, и Ваше раскаяние. Но если человек дуется на Вас из-за пустяка, тем самым побуждая Вас каяться дальше, это уже похоже на попытку манипулировать Вашими чувствами, чему не нужно потворствовать. Вы попросили прощения, Вы раскаялись, и дальше ждите. Если человек играет на Ваших чувствах, значит, Вы ему важны, а раз так, то он не захочет долго пребывать в ссоре и после Вашего извинения скоро сам захочет мира.
Чтобы не каяться
Из всего вышесказанного напрашивается вывод , что не нужно доводить выяснение отношений до точки кипения, оскорблений и обид. Зачем унижать другого человека и саму себя. Если Вас не понимают, отложите разговор на другой день, если Вас обидели - прямо скажите об этом, без острот и издевок. Старайтесь не говорить слов, о которых будете жалеть и не совершать поступков, в которых придется каяться. И предостерегите от этого других людей.
— Шакал я паршивый - у детей деньги отнял,
детский сад ограбил!
Из фильма «Джентльмены удачи»
Признавать ли свою вину? - для обвиняемых по уголовным делам экономического характера, возбуждаемым по признакам ч. 4 статьи 159 УК РФ, и их адвокатов это вопрос стратегического порядка. От того, насколько правильно он будет разрешен на следствии и в суде, зависит не столько то, осудят ли подзащитного со 100% вероятностью, или же лишь с 99,7%, а прежде всего то, получит ли клиент шанс уйти из зала суда без наручников.
Казалось бы, чего проще: твердо стой на том, что ты ни в чем не виноват, а там, авось, пронесет - следователь не докопается до слабых мест, расторопный адвокат по мошенничеству найдет нужные «зацепки», а добрый судья, даст бог, примет справедливое и мудрое решение аккурат в твою пользу. И как правило, предприниматели, обвиняемые в экономических преступлениях и мошенничестве, свою вину признавать очень и очень не хотят. Признавать трудно психологически - вроде как сам на себя пишешь донос, сам себя предаешь, и назад пути уже не будет. А как к этому отнесутся родные, близкие, друзья, партнеры по бизнесу? Это же катастрофа!
На самом деле, катастрофа в другом - в выборе ложной (а иногда просто самоубийственной) защитной позиции по уголовному делу. В недооценке ситуации. В бестолковости и конформизме адвоката. В собственном безотчетном страхе. И это прямой путь в тюрьму. И ведь вроде бы все идет поначалу ничего, и даже где-то гладко: в уголовном деле - масса «зацепок», адвокаты потирают руки и настраивают на благоприятный исход - но… кажется, мир рушится, когда в зале суда на тебя надевают наручники. Особенно, если ты женщина, и у тебя ребенок, муж, семья.
Вот классический случай. Взял недавно в работу уголовное дело со стадии апелляционного обжалования приговора. Руководители предприятия приговорены к реальному лишению свободы за то, что, получив по госконтракту бюджетные средства (примерно 10 млн. рублей), самонадеянно пытались произвести предусмотренный этим контрактом технически сложный товар, которого никогда раньше не производили. Товар изготовить и поставить не удалось. Полученные деньги частью растратили на производство, а частью присвоили. Затем само предприятие вместе с долгами «продали» в другой регион, и там ликвидировали.
Позиция защиты с подачи прежних адвокатов на следствии была предельно простой, если не сказать - примитивной: вину не признаем, показания давать не желаем.
Это была серьезная профессиональная ошибка. Туполобое отрицание вины всегда раздражает судей. Но самое главное - адвокаты не должны были забывать, что сейчас, когда государственная казна пуста, от ответственности за растрату и присвоение бюджетных денег ничто спасти не может. Государство обязательно придет за своими деньгами. И если ты не готов возвратить их добровольно, оно придет за тобой в виде следователя, прокурора, судьи и тюремного надзирателя. Такова сейчас правоохранительная и судебная политика. Противопоставлять ей себя - все равно, что, извините, пИсать против ветра.
Что тут требовалось от адвокатов? Во-первых, правильно и точно оценить судебную перспективу дела. Проанализировать всю имеющуюся информацию и поставить диагноз. Правда, клиенты не всегда откровенны, поэтому должен уметь задавать вопросы и быть сообразительным. Тут сильно помогает опыт из прежней жизни - опыт следователя, прокурора, судьи, да и просто хороший адвокатский опыт.
Во-вторых, если из оценки судебной перспективы дела неизбежно вытекает обвинительный приговор по ч. 4 ст. 159 УК РФ, адвокат по экономическим преступлениям и делам должен честно сказать это прежде всего самому себе (именно так!), а потом не побояться сказать и подзащитному. Даже, если есть риск потерять его как клиента. Но ни в коем случае не делать вид, что все будет хорошо, и надувать щеки, беспардонно выдавая себя за ангела-хранителя.
Тут надо брать на себя не роль психотерапевта, которую так любят многие адвокаты, а роль хирурга: следует совместно с клиентом обсудить ситуацию и доходчиво объяснить ему, что задача отрицать вину и добиваться оправдания в суде в этих конкретно взятых условиях нереальна и недостижима. Необходимо пойти на определенные жертвы и поумерить свои амбиции. Стратегия защиты в этом случае должна быть направлена на максимальное смягчение приговора, а тактика заключаться в признании вины, раскаянии и, по возможности, в возмещении ущерба, хотя бы частичном.
Клиент должен понять, что набор таких смягчающих обстоятельств очень убедителен и весом с точки зрения настоящего правосудия. Он дает хорошие шансы на условный приговор, особенно женщине с несовершеннолетним ребенком или человеку в возрасте.
Ну, а если клиент все-таки не согласен идти на признание вины? - Что ж, у адвоката нет выбора. Он всегда должен защищать позицию своего клиента, а не свою собственную. Даже если она не совсем разумна. Главное, чтобы она была осознана подзащитным с точки зрения всех наиболее вероятных последствий.
Любому юристу известно следующее выражение: “Признание обвиняемым своей вины является “царицей доказательств”. Это составляет основу презумпции виновности , которая долгое время была одним из принципов уголовного процесса, построенного по инквизиционному типу. Не является исключением и наша страна, где убежденным приверженцем этой юридической формулы был А.Я. Вышинский. Подобные взгляды вообще были свойственны периодам жесткого авторитарного правления в России. Если обратиться к Воинскому уставу Петра I, то там можно найти положение, в соответствии с которым собственное признание обвиняемым вины является наиболее ценным, лучшим доказательством.
Ст. 5 Уголовного кодекса РФ закрепила положение, согласно которому объективное вменение не допускается. Ст. 49 Конституции РФ в соответствии с международными конвенциями и соглашениями о правах человека, участницей которых является Россия, довольно полно отразила принцип презумпции невиновности. Таким образом обвиняемого невиновным считает Основной Закон. Принцип презумпции невиновности в процессе установления обстоятельств по делу гарантирует обвиняемому, что предвзятость со стороны должностных лиц, ведущих процесс должна быть исключена. Ст. 273 действующего УПК предусматривает норму по которой председательствующий, начиная судебное следствие, спрашивает подсудимого, признает ли он себя виновным.
Следует подчеркнуть, что понимание вины как элемента предмета допроса обвиняемого не избежали даже ведущие специалисты в области теории уголовного процесса. Об этом, в частности, свидетельствует название и содержание статьи М.С. Строговича “Признание обвиняемым своей вины в качестве судебного доказательства”. Подобный подход сохраняется в уголовно-процессуальной и криминалистической литературе до настоящего времени. Однако такое употребление понятия вины некорректно в теоретическом плане. Ведь вина - это психологическое состояние лица в момент совершения преступления, его отношение к содеянному в форме умысла или неосторожности. Это, пожалуй, самый сложный элемент состава преступления и доказывание его содержания на практике встречает наибольшие сложности. Безусловно, предметом показаний обвиняемого может быть и описание им своего психического состояния в момент совершения преступления, до него и после его совершения. Эти данные играют существенную роль при решении вопроса о необходимости назначения психиатрической или психолого-психиатрической экспертизы. Но в любом случае, дать им оценку может только суд (равно как и следователь при допросе обвиняемого на предварительном следствии). Юридический вопрос о виновности лица, являясь ключевым элементом состава преступления и предмета доказывания находится в компетенции суда и следователя, которые обладают для этого необходимыми познаниями.
На практике возможны ситуации, когда обвиняемый говорит, что он виновен в преступлении, которое может совершаться только умышленно или даже только с прямым умыслом, хотя на самом деле он совершил деяние по неосторожности или, соответственно, с косвенным умыслом. Ведь найти грань между различными формами и тем более видами вины - задача не из легких даже для квалифицированного юриста. Таким образом, ставя подсудимому вопрос о признании им своей вины, суд использует юридическую неосведомленность допрашиваемого и в дальнейшем может прийти к ситуации, когда подсудимый заявит о самооговоре.
Каков же тогда смысл вопроса о признании обвиняемым своей вины? Исходя из сказанного выше, задавая такой вопрос подсудимому, можно выяснить лишь одно - его отношение к обвинению. Таким образом, происходит удвоение понятия вины, с чем трудно согласиться. Подобное положение недопустимо как в теоретическом, так и в практическом плане, поскольку оно может повлечь следственные и судебные ошибки, ведущие к объективному вменению. Ответы обвиняемого на вопрос о “признании”, “частичном признании” или “непризнании” своей вины, хотя и стали на практике традиционными, не связаны с пониманием вины как элемента допроса обвиняемого и не содержат доказательственной информации, действительно имеющей значение для выяснения его вины. Если обвиняемый (подсудимый) правдиво излагает обстоятельства совершения деяния, способствует раскрытию преступления, то в этом случае никакого специального “признания” и не требуется.
Вина (ее формы и виды) - прежде всего уголовно-правовая категория. Свою оценку она получает при квалификации судом совершенного преступления по соответствующей статье Уголовного кодекса. Для этого и до этого должен быть установлен реальный психологический механизм совершения преступления: его мотив, цель, сознательность выбора объекта посягательства, знание особых признаков последнего, наличие определенного плана совершения преступления, подбор соучастников, либо, наоборот, внезапность принятия решения о совершении преступления и так далее. Будучи установлены, перечисленные субъективные обстоятельства являются той доказательственной базой, на которой суд, руководствуясь нормой УК, определяет форму и вид вины подсудимого.
Таким образом, предмет допроса подсудимого составляют известные ему обстоятельства, относящиеся к делу, в том числе и раскрывающие субъективную сторону деяния. Показания подсудимого о фактических обстоятельствах дела являются реализацией его права на защиту, включая стремление к смягчению наказания с учетом дачи полных и правдивых показаний.
Стремление получить признание обвиняемым своей вины до вынесения судом приговора всегда есть средство давления на него с тем, чтобы вернуть обвиняемого к прежним его показаниям, данным на предварительном следствии. Суд начинает отталкиваться не от установленных фактических данных и презумпции невиновности, а от этого признания.
В последние годы обвиняемые, признавшие свою вину в ходе предварительного расследования, часто отказываются в судебном заседании от прежних показаний и заявляют, что признались в совершении преступления в результате применения к ним насилия, угроз и иных незаконных мер со стороны должностных лиц органов расследования. Истинность каждого из таких заявлений подлежит тщательной проверке. Но на практике формы такой проверки еще далеки от совершенства. Долгое время основным методом решения этого вопроса был допрос следователей и оперативных работников милиции, на неправомерность действий которых ссылался подсудимый, в качестве свидетелей. При этом, естественно, допрашиваемые “свидетели” предупреждались об уголовной ответственности за уклонение от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Очевидно, что такие допросы есть не что иное, как грубейшее нарушение ст. 51 Конституции РФ, согласно которым никто не обязан свидетельствовать против себя самого, а соответствующих должностных лиц правоохранительных органов принуждали давать показания об обстоятельствах, которые могут быть вменены им в вину как преступление. Ясно, что ответы всегда были почти одинаковыми. В настоящее время суды предпочитают допросу лиц, производивших предварительное расследование, направление соответствующих материалов прокурору для проверки истинности заявления подсудимого о применении к нему незаконных методов расследования. Это как бы снимает с суда ответственность за производство незаконных допросов, но количество процессуальных нарушений не уменьшается. Уголовные дела по этим фактам прокуратура все равно не возбуждает.
Вопрос о достоверности заявления подсудимого при том и другом способе проверки остается открытым, доводы подсудимого - достоверно не опровергнутыми. Вынося обвинительный приговор, суд исходит лишь из предположения того, что заявление подсудимого о применении к нему насилия, угроз и др. запрещенных мер на следствии или дознании является ложным. При этом в обоснование виновности подсудимого суды в приговоре нередко ссылаются на его показания, данные на предварительном следствии, хотя сомнения в законности их получения, а значит, и допустимости использования в качестве доказательств, остаются неустраненными. Тем самым нарушается еще одна важнейшая конституционная норма - “неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого”.
Статья 21 Конституции РФ провозгласила принцип уважения достоинства личности. Он в равной мере распространяется и на уголовное судопроизводство. С этих позиций спрашивать подсудимого признает ли он себя виновным в момент, когда презумпция невиновности еще не опровергнута вступившим в законную силу приговором независимого, беспристрастного и объективного суда, когда для всех присутствующих и участников процесса подсудимый невиновен, не только не основано на праве , но и безнравственно по отношению к подсудимому.
К тому же, само такое признание может быть вызвано различными причинами субъективного порядка начиная от стремления скрыть другое преступление до самооговора с целью освободить от ответственности близкого человека. Признание вины - тоже разновидность психологического отношения подсудимого к обвинению (а не к совершенному деянию, как было отмечено выше), психологическая реакция на процессуальные действия. Поэтому оно, как и другие подобные реакции, не может иметь никакого доказательственного значения .
Тем более, нельзя согласиться с тем, что в законе и в судебной практике стало общепринятым положение, когда при изменении подсудимым своих показаний, данных на предварительном следствии, суд и государственный обвинитель начинают добиваться от подсудимого объяснений по этому поводу. Это никак не стыкуется с тем, что дача показаний для подсудимого есть право, а не обязанность, и следовательно, изменять или не изменять свои показания - его личное дело. Приоритет же в случае противоречий должен отдаваться показаниям, данным в судебном разбирательстве , в условиях гласной состязательной процедуры, обеспечивающей наиболее высокий уровень процессуальных гарантий соблюдения прав участников процесса и, прежде всего, самого обвиняемого. Только в случае заявления подсудимого о вынужденной дачи показаний в результате применения к нему недозволенных мер на предварительном следствии, суд должен принимать соответствующие меры к проверке этих данных, в том числе и с помощью показаний подсудимого.
Ст. 77 УПК, как и аналогичная норма УПК РСФСР гласит: «Признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью доказательств, имеющихся по делу». Итак закон утверждает - “признание вины может быть положено в основу обвинения”. Попробуем возразить - не должно, в силу презумпции невиновности, и не может, так как сами признательные показания обвиняемого могут быть получены только после придания ему такого процессуального статуса, то есть после предъявления обвинения, а ведь в основе обвинения лежит не что иное, как достаточная совокупность фактических данных, собранных следствием к моменту привлечения лица в качестве обвиняемого. Обвинительное заключение также не должно выходить за пределы обвинения, установленные постановлением о привлечении в качестве обвиняемого. А значит и суд ограничен теми же рамками.
Показания обвиняемого не могут быть получены при производстве неотложных следственных действий, так как допрос обвиняемого возможен лишь после предъявления обвинения, сформулированного на основе достаточности доказательств, которые устанавливаются: протоколами осмотра места происшествия, местности, помещения, трупа, протоколами обыска, выемки, задержания, освидетельствования, показаниями подозреваемых, потерпевших, свидетелей. Норма же ч. 2 ст. 173 УПК РФ, обязывающая следователя спросить обвиняемого о признании им вины, не применяется при допросе подозреваемого.
Практика свидетельствует, что именно производство неотложных следственных действий позволяет следователю получить совокупность достаточных фактических данных, являющихся основой обвинения на предварительном следствии и изложенных в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого. Эти доказательства дают возможность следователю считать установленными событие преступления, квалификацию преступления, отсутствие обстоятельств, устраняющих уголовную ответственность и лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого. Для уяснения всех этих обстоятельств никакого значения не имеет признание или непризнание обвиняемым своей вины.
Доказательственное значение могут иметь только фактические данные, содержащиеся в показаниях обвиняемого, признание же вины само по себе не предусмотрено в перечне видов доказательств. Однако на практике в приговорах судов и обвинительных заключениях часто можно встретить указание на то, что виновность обвиняемого (подсудимого) подтверждается признанием им своей вины. В случае, когда обвиняемый (подсудимый) дает показания о событии преступления, обстоятельствах его совершения, его мотивах и т.д., то есть уличающие его показания, это, безусловно, важнейший источник доказательственной информации. Когда же на вопрос суда или следователя он отвечает, виновен ли он в преступлении, то в ответе на этот вопрос такой информации нет, ибо она содержит не фактические данные, а правовую категорию вины. Решение же вопросов права - прерогатива суда. Исследовав и оценив показания обвиняемого в совокупности с другими доказательствами по делу, судья, основываясь на своем внутреннем убеждении и нормах Закона, должен решить вопрос о виновности.
И еще один момент. В настоящее время вопрос о обязанностях защитника по уголовному делу в случае признания его подзащитным своей виновности в преступлении, которого он, судя по материалам дела не совершал вызывает затруднения как в научной литературе так и в практической работе.
Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» в п. 3 ч. 4 ст. 6 запрещает адвокату занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя. Однако признание обвиняемым своей вины может быть ложно не только в случае самооговора, но и по причинам, о которых уже говорилось выше: в силу юридической неграмотности обвиняемый может заявить о своей виновности в совершении преступления без учета того, что уголовный закон признает данное деяние преступным лишь при совершении его умышленно или только с прямым умыслом; обвиняемый может признать себя виновным в более тяжком преступлении, чем он совершил в действительности и т.п.
Защитник прежде всего должен выяснить причины, побудившие человека к свидетельству против самого себя Одно дело, если его заставили это сделать, другое, если обвиняемый сознательно выгораживает истинного преступника. Как уже было отмечено, бывает, что обвиняемый просто не понимает смысла предъявленного обвинения, с которым соглашается. Адвокат, усмотрев в материалах дела основания усомниться в сделанном обвиняемом признании, обнаружив любые оправдательные доказательства обязан указать на них подзащитному и предложить отказаться от такого признания. Если адвокат убежден в ошибочности сделанного подзащитного признания вины, он не только вправе, но и обязан убедить его отказаться от этих показаний.
Рязановский В.А. Единство процесса. М.: Городец, 1996. С.30.
Мизулина Е.Б. Независимость суда еще не есть гарантия правосудия // Государство и право. 1992. №4. Указ. соч. С. 55.
Александров А. О значении концепции объективной истины // Российская юстиция. 1999. №1. С. 23.
Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М., 1941. С. 28.
Александров А. Указ. соч. С. 23.
Пашин С.А. Проблемы доказательственного права // Судебная реформа: юридический профессионализм и проблемы юридического образования. Дискуссии. - М., 1995. - С. 312, 322.
Панькина И.Ю. Некоторые аспекты эволюции теории доказывания в уголовном судопроизводстве России // Школы и направления уголовно-процессуальной науки. Доклады и сообщения на учредительной конференции Международной ассоциации содействия правосудию. Санкт-Петербург, 5-6 октября 2005 г. / Под ред. А.В. Смирнова. СПб., 2005.
Смирнов А.В., Калиновский К.Б. – Уголовный процесс: Учебник для вузов. – Спб.: Питер, 2005. – с. 181.
См.: Винберг А.И. Криминалистика. Введение в криминалистику.- М.,1950. Вып.1.- С.8; Белкин Р.С. Собирание, исследование и оценка доказательств. Сущность и методы. М.,1966.- С. 44-53; Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. Общие и частные теории.- М..1987.- С. 217-218.
См.:Ларин А.М. Работа следователя с доказательствами.- М.,1966.- С. 43-66; Горский Г.Ф., Кокорев Л.Д., Элькинд П.С. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе.- Воронеж, 1978.- С.211.
См.: Шейфер С.А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе: методологические и правовые проблемы.- Саратов, 1986.- С.41-42.
См.: Шейфер С.А. Указ. соч.- С.55-73; Кипнис Н.М. Указ. соч.- С. 65-66.
Резепов В.П. Субъекты доказывания в советском уголовном процессе // Уч. Зап. ЛГУ. – 1958. - С.112.
Чеджемов Т.Б. Судебное следствие. – М.: Юрид. лит., 1979. – С. 9.
Шейфер С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования. - Тольятти: Волжский университет им. В.Н. Татищева, 1997. / http://www.ssu.samara.ru/~process/gl2.html.
Кузнецов Н.П. Доказывание и его особенности на стадиях уголовного процесса России. Автореф. дисс. на соискание уч. степени д-ра юрид. наук.- Воронеж, 1998. - С.152.
Григорьева Н. Принципы уголовного судопроизводства и доказательства // Российская юстиция. - 1995. - №8. - С. 40.
Смирнов А.В. Реформы уголовной юстиции конца XX века и дискурсивная состязательность // Журнал российского права. - 2001. - № 12. / http://kalinovsky-k.narod.ru/b/sav-2001.htm.
Шамардин А.А. Некоторые аспекты закрепления элементов принципа диспозитивности в УПК РФ // Роль университетской науки в региональном сообществе: Материалы международной научно-практической конференции (Москва-Оренбург, 1-3 сентября 2003 г.). В 2-х частях. Ч. 2. - Москва - Оренбург: РИК ГОУ ОГУ, 2003. – С. 300.
Смирнов А.В. Указ. соч.
