За последние пять лет городок Сегежа, где находится исправительная колония №7 УФСИН по Республике Карелия, уже во второй раз оказывается в центре внимания прессы. В 2011-13 годах здесь отбывал наказание экс-глава ЮКОСа Михаил Ходорковский, а 1 ноября первый осужденный по статье 212.1 УК (неоднократное нарушение порядка проведения митингов) Ильдар Дадин что его пытали и избивали сотрудники колонии - в том числе и лично начальник ИК-7 майор Сергей Коссиев. Спустя три дня правозащитный проект Gulagu.net сообщил о жестоком обращении еще с двумя заключенными колонии в Сегеже - Анзором Мамаевым и Хазбулатом Габзаевым. «Медиазона» поговорила с их родственниками.
Тайный этап и лезвия во рту
В конце декабря прошлого года в ИК-2 строгого режима Челябинской области скончался уроженец Чечни Султан Исраилов, который должен был вскоре получить УДО. 39-летнего Исраилова повешенным в ШИЗО; заключенные рассказали правозащитникам, что его забили до смерти. Тогда же были опубликованы фотографии тела погибшего со следами от наручников и обширными кровоподтеками.
25 декабря несколько сотен осужденных колонии , чтобы привлечь внимание общественности к «попыткам сотрудников администрации выдать убийство осужденного за самоубийство и помочь убийце уйти от уголовной ответственности». 27 декабря правозащитница Валерия Приходкина из региональной ОНК опубликовала видеозапись беседы с осужденным Анзором Мамаевым. «У нас убили человека, я по-другому это назвать не могу», - начинал свой рассказ Мамаев. Он отбывает 12-летний срок за покушение на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере и приготовление к сбыту в особо крупном (часть 3 статьи 30, пункт «б» части и пункт «г» части 3 статьи 228 УК).
Сейчас в отношении двух сотрудников челябинской колонии Владимира Малинина и Александра Донцова дело о превышении должностных полномочий с применением насилия, специальных средств и с причинением тяжких последствий (часть 3 статьи 286 УК); они .
Через несколько дней после публикации рассказа об убийстве Исраилова стало известно, что Мамаев из колонии, и только спустя два месяца его жена Камета узнала, что его перевели в ИК-7 в Сегеже.
Рассказывает Камета Сайдуллаева:
«Перед Новым годом - это было, по-моему, 28-го числа - муж мне позвонил, так как у них были там мобильные телефоны. Про Султана я заочно знала, что он работал там завхозом - Анзор говорил, что заходит к земляку чай попить. В один вечер у них, как обычно, были проверки, и [у Султана] начали в кабинете все рыть, а он стал нервничать и стал сам ломать. У них произошел конфликт с администрацией. Они ему сказали: "Давай, собирайся, тебе сутки изолятора". Он собрал вещи, ушел, а вечером, говорит Анзор, пришел в барак один парень и говорит: "Доносились крики, говорят, Султана убили". Он вместе с другим земляком пошел к администрации, те сказали: "Да, он повесился". Они-то поняли сразу, что он не повесился. Мой муж стал претензии предъявлять: как он мог повеситься, ему осталось два-три месяца и домой возвращаться, что за глупости?».
В ту же ночь Мамаев с товарищами нашли номер телефона Валерии Приходкиной. Когда правозащитница приехала в колонию, все заключенные, кроме Мамаева, испугались рассказывать об убийстве. Сам он после съемки интервью позвонил жене и сказал, что его могут вывезти из колонии, после чего на несколько дней пропал. Женщина связалась с «татарином Наилем», который также сидел в ИК-2; Наиль сообщил, что ее мужа действительно вывезли в неизвестном направлении. «С того момента почти два месяца мы не знали, где он находится», - продолжает Камета.
Потом ей вновь позвонил Наиль. По его сведениям, Анзора держали в СИЗО Челябинска, «чтобы не болтал лишнего». Камета через управление ФСИН по Чечне подала заявление руководству службы и потребовала сообщить ей место содержания мужа, но ей пришел ответ: «Ваш муж не хочет сообщать свое местонахождение ради собственной безопасности».
В марте Камете позвонила незнакомая девушка: «Ваш муж с моим мужем едут по этапу. Завтра вечером они будут в Екатеринбурге». Из СИЗО Екатеринбурга Анзор смог позвонить сам: «Я попросил прокурора, но мне его не дают. Хочу сказать, что меня незаконно вывезли, я уже третий день на голодовке. Если меня будут вывозить, мне придется вены перерезать, просто чтобы не ехать в Карелию». Камета связалась с Приходкиной, и та добилась посещения изолятора членами ОНК. «Когда пришла комиссия, их туда не пустили, естественно, в этот же день, и в этот день его вывезли», - говорит жена заключенного.
Позже Мамаев рассказал, что отказывался уезжать из колонии и требовал прокурора, но на него надели наручники и избили; затем «пришел какой-то врач, ему сделали какой-то укол, и он все слышал, но ничего не соображал, все тело расслабилось». Когда Мамаева передали конвоирам, ответственным за этапирование заключенных, они спросили, что с ним, но сотрудники колонии сказали, что «он накачался вчера, до сих пор в себя не пришел».
В пути Мамаев порезал вены куском лезвия, который прятал во рту. Он потерял много крови и думал, что его снимут с этапа, но заключенному лишь перевязали руки и довезли до Карелии.
Сообщившая Камете об отправке на этап девушка позвонила снова и дала телефон адвоката в Петрозаводске. Тот приехал в Сегежу и проговорил с заключенным два часа. «Камета, он в очень плохом состоянии, он на ногах не может стоять, он весь избитый и слабый», - передает она слова адвоката.
«Потом он мне позвонил со стационарного телефона из колонии. Я по-нашему что-нибудь спрошу, а он мне: "Говори по-русски, а то сейчас отключат, нельзя". Я потом спрашиваю: "У тебя все нормально?", а он: "Приезжай срочно. Привези девочку, я хочу ее увидеть. Неужели ты не понимаешь". Он дал знать, что у него дела плохи, а на двоих на дорогу у меня денег не было. И он мне сказал: "Я здесь держусь, пока увижу вас"».
8 августа Мамаеву дали свидание с женой и 16-летней дочерью. «Мы поехали с дочкой, уже доехали до Москвы - и мне звонит парень, который как раз освободился с этой зоны: "Камета, ты выехала? Не езжай, его закрыли в ШИЗО. Закрыли на десять или на 15 суток". Я сразу звоню начальнику: "Как это так, я с ребенком еду, чтобы он девочку увидел". А он говорит: "Он сидит в ШИЗО, я по закону вам не имею права дать свидание. Вы не езжайте зря, все равно бесполезно". И мне пришлось из Москвы вернуться обратно», - рассказывает Камета.
Следующее свидание назначили на 8 сентября. «И там он мне все как есть рассказал. Как его били, как над ним издевались, что только не делали. Головой в унитаз не засунули, но над унитазом держали. И он сказал, что его страшно били, голова - как будто какие-то гематомы внутри, как будто кровь собралась, его били дубинками по голове; он говорит, почка болит, спать ночами не могу, - пересказывает слова Мамаева его жена. - Били его, издевались, у них есть такой коридор, где нет камер: только как утром на проверку выходишь, к стенке встанешь, так сразу нападают по шесть-семь человек, на пол сразу падаешь, и они начинают». Камета говорит, что из-за порванных сухожилий во время встречи Анзор не мог сидеть.
Мамаев просил прислать ему пояс - из-за болей в отбитой почке он не может заснуть.
«Он не один там, там много ребят таких. Есть даже мамаши, которые говорят: мы боимся давать показания, потому что сейчас Дадина вывезут оттуда, а наши ребята останутся, и этот беспредел так и будет продолжаться. Хотят, но боятся», - говорит Камета.
Свинина и ШИЗО для мусульманина
В октябре 2015 года уроженец Чечни Хазбулат Габзаев был приговорен к трем годам лишения свободы - он дал признательные показания о том, как планировал уехать в Сирию (статья 30, часть 2 статьи 208 УК - приготовление к участию в незаконном вооруженном формировании). Весной осужденного этапировали из СИЗО в чеченском Чернокозово в сегежскую ИК-7. С конца сентября Хазбулат не получает медпомощи и находится в штрафном изоляторе; его брат Хаджимурат Габзаев утверждает, что таким образом администрация наказывает верующего мусульманина за отказ от свинины.
Рассказывает Хаджимурат Габзаев:
«Моего брата осудили за приготовление к участию в войне в Сирии. Его задержали на границе с Азербайджаном, за это ему дали три года. После задержания оформили явку с повинной, поскольку не было других доказательств; в обвинительном заключении есть еще активное способствование следствию и чистосердечное раскаяние. Хазбулат сказал, что хотел поехать в Сирию, но чтобы помочь мирному населению.
Проблемы со здоровьем начались еще в Чернокозово, в Чечне. Брат был здоровым человеком, физически очень крепким, пока его не посадили. В предынфарктном состоянии из СИЗО его положили в реанимацию, потом перевели в городскую больницу в Грозном, там он месяц находился на стационарном лечении, потом уже перевели в Республиканскую клиническую больницу. Диагноз - гипертоническая энцефалопатия, конверсионное расстройство, вертеброгенная люмбалгия, астено-невротический синдром, нейроциркуляторная дистония по кардиальному типу.
С этими болезнями его весной этапировали; состояние брата было не очень, теперь еще начала неметь нога. Мы обращались к руководству ИК-7 с просьбой перевести его на обследования. 21 октября нам ответили, что брата отправят на лечение в специальное медучреждение, но вместо этого его отправили в штрафной изолятор. Сначала в конце сентября посадили его, 15 дней он там отбыл. После того, как выпустили, на пятый день опять отправили в ШИЗО, и до сих пор он там сидит.
Официально его нарушение - нетактичное обращение с сотрудниками ИК, реально Хазбулата принуждают к употреблению свинины. Он верующий мусульманин, категорически отказываться есть свинину. В связи с этим к нему применяются такие жесткие меры.
Об отношении сотрудников ФСИН к мусульманам «Медиазоне» бывший заключенный мордовских колоний Владимир Качаев. Он описывал случаи, когда тюремшики отбирали у верующих молитвенные коврики, на их глазах выбрасывали Коран в мусорное ведро и заставляли есть свинину - мясо животного, которое считается в исламе нечистым, поэтому строго запрещено к употреблению в пищу.
«Мусульмане мясо там вообще не едят, потому что сотрудники заявляют, что мы вам даем только свинину, это утверждено ФСИНом», - говорил Качаев.
Не знаю, какая у них цель, они говорят, что нужно определенное количество калорий. Думаю, на самом деле хотят подавить и сломать его волю. Брат ведь не отказывается от еды вообще, только от свинины, поэтому и сидит в штрафном изоляторе.
Каждый имеет право на свободу совести и свободу вероисповедания, в нарушение статьи 148 УК (нарушение права на свободу совести - МЗ) совершаются такие противоправные действия. В забастовках и голодовках он не участвовал, но сидит второй месяц в ШИЗО.
Первое время как-то Хазбулат умудрялся не попадаться: передавал соседям еду, а в сентябре уже надзиратель встал над его столом и начал приказывать есть свинину. Тогда брат официально отказался. До этого он пытался не идти на конфликт, в колонии уже сидят наши земляки, они сразу объяснили, что да как. Когда брата все-таки разоблачили, все это началось.
В основном связь держим через адвоката, который находится в Сегеже. Мать и жена ездили к Хазбулату в сентябре, как раз между двумя отсидками в ШИЗО. Они не видели следов побоев, да и сам брат об этом не говорил, но он был морально подавлен. Вы ведь, наверное, не имеете представления, что такое штрафной изолятор?».
Когда в Сегежу к Ильдару Дадину омбудсмен Татьяна Москалькова, Хаджимурат Габзаев по просьбе Каметы Сайдуллаевой у ворот колонии вручил ей обращение с жалобой на условия содержания Мамаева. «Да, я виделась с Анзором, он мне всю картину изложил, как есть», - пересказывает ответ Москальковой жена осужденного.
Мыльная пена и Михаил Ходорковский
В 2012 году бывший заключенный сегежской колонии Денис Силонов рассказывал на видео о порядках в ИК-7. Силонов, осужденный на два года за грабеж и вышедший по УДО, отбывал последнюю часть срока в девятом отряде вместе с Михаилом Ходорковским. По его словам, после прибытия Ходорковского жизнь в колонии изменилась: помещения оборудовали видеокамерами, зэков перестали избивать и унижать.
До этого, рассказал Силонов, заключенных здесь «убивали»: «Тебя заводят в сушильную комнату либо в туалет и просто избивают руками, ногами - как попадут. И потом тебя заставляют еще что-нибудь делать: идти мести, например».
В отдельных случаях к заключенным применялись так называемые «прожарки».
Рассказывает Денис Силонов:
«Это когда ты, допустим, нарушаешь какое-то правило внутреннего распорядка, и чтобы, допустим, тебя не отзванивать дежурному, чтобы тебе нарушение дали, тебе могут придумать такую “прожарку”: наливаются синие бочки 200-литровые воды, в них кидается мыло хозяйственное, которое выдается, “положняковое”, кусков десять, хлорки наливают, все это вспенивают. В туалете, как заходишь, идут писсуары, унитазы - и в середине есть слив. Слив затыкают тряпкой, туда эти бочки выливают и это все запенивают, пены приблизительно по унитаз делается», - объяснял технологию унизительного испытания Силонов. Затем заключенного одевали «по форме одежды №4» - в фуфайку, ушанку и ботинки.
«Тебя заталкивают туда, делают подножку или там по ногам бьют - ты падаешь. Ты должен орать доклад свой полностью, во всю глотку его просто орать и собирать руками эту пену в унитазы. И в этот момент тебя могут там еще забрызгивать, шваброй просто волну делать. А раньше вообще еще избивали при этом. То есть просто вот кто-то заходил и начинает тебя пинать ногами. Одевали ведра на голову, били просто по ведру», - рассказывал Силонов.
Мой муж Дивак Сергей Фёдорович отбывает наказание в ИК-7. Он всегда был на хорошем счету, работал в цеху по пошиву сумок. С приходом нового начальника оперативного отдела в ИК-7 начались переводы из отряда в отряд. Так и мой муж попал в отряд, который находится в непосредственной близости от свалки с бытовыми отходами. Соответственно в отряде стали появляться крысы, которые уничтожают продукты питания осужденных. Мой муж обратился с жалобой к администрации учреждения.
Однако никакой реакции не последовало. Тогда Сергей написал жалобу прокурору понадзору за соблюдением закона в исправительном учреждении. После чего мой муж из положительного осужденного превратился в отрицательно-настроенного. 08. 10. 2016Г.
Ему исполняется 60лет и всвязи с этим он написал заявление на облегчённые условия содержания. На комиссию его предоставили после написания незаконного рапорта и объявления выговора с занесением в личное дело. Начальник оперативного отдела сфабриковал этот рапорт т. К. Видеорегистратор не зафиксировал никакого нарушения со стороны моего мужа. После этого Ченский не успокоился и когда я, его законная жена приехала к Сергею на длительное свидание то как окезалось нам предоставили самую маленькую комнату да ещё с односпальной кроватью, хотя заявление было написано на комнату Люкс.
От сотрудников я узнала что распределением комнат занимается Ченский и что он запретил всякие переводы. И чтобы избежать написания лишнего рапорта нам пришлось ютиться в этой комнатушке и все трое суток спать на полу. Когда я вышла со свидания, то обратилась с жалобой в письменном виде к полковнику внутренней службы Краснову. Однако ответ я получила от его первого заместителя Снурницына, который написал что комнат всего 12, а в колонии 1350человек. Но как тогда объяснить тот факт что заявления на свидания пишутся заранее и комнаты распределяются соответственно по факту подачи заявления. Так случилось, что получив эту маленькую комнатушку я узнала что пустуют ещё три комнаты в том числе и Люкс на которую и писал заявление мой муж.
Но Ченский распределяет комнаты так, что Люкс достаётся не законным супругам, а гражданским. Они либо особо приближённые к Ченскому либо дают немалые деньги ему и его окружению, а кто-то старше по званию покрывает все деяния этогоЧенского. В какие инстанции я только не обращалась, и в прокуратуру и по правам человека -всё безрезультатно! Все отписываются что разберутся но действий никаких не делается. Со стороны Ченского даже происходит то, что моего мужа поставили на учёт, как человека склонного к суициду, однако с ним даже не проводились беседы со стороны психолога хотя он на этом настаивал. Сам же Ченский не является специалистом в области психологии и я считаю, что не имеет права ставить никакие диагнозы.
Поэтому настоятельно прошу Вас провести тщательную проверку на соответствие занимаемой должности начальника оперативного отдела Ченского и его компетентности в решении вопросов относительно распределения комнат длительных свиданий. С уважением Дивак Татьяна 14. 10. 2016г.
Информация с другого ресурса 2017 г. :
Длительные свидания в Ик-7. Напишу для тех кто едет первый раз.
Добраться безлошадным из Москвы можно автобусом с Теплого Стана до Щекино (500 р), с автовокзала Щекино идет маршрутка на Социалистический, такси обойдется в 300-400 рублей. Дорога занимает 3-3,5 часа. Либо можно искать попутчиков на www.blablacar.ru и договариваться с доплатой от дома до места. Водители которые едут в Щекино, Тулу или Орел берут охотно.
Когда приезжаешь, нужно пойти в сарай приема передач (около шлагбаума) и заявить о себе. Свиданщица дает порядковый номер и отправляет в бухгалтерию в штаб оплачивать. Тем, кто хочет зайти первыми, стоит приезжать около 6.30-7.00. Запускать начинают в 10.30-11.00. Досматривают по пол часа каждую. Многие предпочитают не мучаться в очереди и приезжать к 2-3 часам дня, когда уже все зашли.
На кпп телефон сдается дежурному. Остальные запрещенные предметы (зажигалки, флешки, зарядки, духи, деньги) сдаются в ячейку при досмотре. Планшетники, ноутбуки, фотоаппараты в зону не пустят и на хранение не возьмут, их нужно оставлять в машине или дома.
Досматривают тщательно, вещи развернут, еду потыкают ножом, сумки и верхнюю одежду прощупывают. Поскольку все надо собирать быстро, лучше брать дополнительные пакеты, в которые можно быстро покидать досмотренные вещи. Дневальные помогают занести их в комнаты. Одежду для него, твердые контейнеры, посуду, постельное белье и полотенца записывают в журнал и могут попросить показать на выходе. Я заранее составляю список чтобы там в спешке не вспоминать что я привезла. Личный досмотр - просят поднять лифчик, спустить трусы, иногда разуться.
Вилки открывашку и нож можно брать свои, а можно под роспись у свиданщицы. Постельное белье конечно надо брать свое.
На кдс 12 комнат, в одной правда часто течет крыша и ее не дают. В комнатах тесненько и бедненько, но чисто. Часть комнат недавно отремонтировали, стало уютнее. Зимой дают обогреватель, летом вентилятор. Подушки каменные, одеяла тонкие, поэтому я вожу свое одеяло. Матрасы в колдобинах, спать на них можно только по очень большой любви. В комнатах есть зеркало, вешалка, стол с табуретками, престарелые полудохлые двд. Есть две кухни с двумя работающими холодильниками. Два чайника. Там хорошо убираются, чисто. Когда народу много, места в холодильниках катострофически не хватает, особенно летом в жару. Плиты тоже дышат на ладан, более-менее работают две-три комфорки. Есть микроволновка и неплохая коллекция двд-фильмов.
Ребята, которые работают на кдс классные, стараются, чтобы было чисто и удобно, всегда откликаются на просьбу. Свиданщицы хамоватые, но тоже идут навстречу если надо.
Женский туалет на третий день похож на вокзальный, женщины ездят разные, поэтому я беру накладки на унитаз, и очень всем советую.
Душ затхлый, в нем проживает паучок, но вода течет горячая - и хорошо.
Еще немного о местной фауне. На одной из свиданок у нас жила мышка. Иногда можно услышать крыс, некоторым даже случалось их видеть. Говорят однажды застукали крыс когда они ночью тащили сообща по корридору мусорный пакет.
Миллиция не беспокоит во время свиданки, полное ощущение обычного общежития. Есть прогулочный двор со столиком и уморительными произведениями искусства: "заяц-наркоман" и "пьяный рыцарь".
Часть комнат выходят на сторону зоны, и из них видно прекрасный сад, летом цветут цветы. Зимой снегири на окно прилетают.
Выпускать начинают в 9.30. Те кто собирается делать передачу, могут выйти первыми.
Сначала выводят их по трое, потом родственников по трое. Вещи, которые записывали в журнал, лучше класть сверху, чтобы было легко их достать и показать.
В общем и целом мне там нравится. Плохо только что плиты и двд не могут поменять, а пульты все давно поломались. Все-таки мы платим по документам "за аренду двд и чайника", которых нет. Но это уже вина администрации, а не сотрудников.
